Хотя состояние, в котором находится астральное тело во время сна, сильно изменяется с ходом эволюции,
обитающее в нём Я изменяется ещё больше. В то время как первое находится на стадии плавающего клуба
тумана, последнее практически так же спит, как и тело, лежащее под ним; оно слепо к видам и глухо к голосам
своего собственного возвышенного плана, и даже если, в некотором роде принадлежа ему, оно случайно и
достигнет его, то поскольку оно не имеет контроля над своим механизмом, оно не сможет отпечатать это в
своём физическом мозгу, так, чтобы это можно было вспомнить по пробуждении. Если человек, находящийся в
таком примитивном состоянии, что-то вообще и вспоминает из происходящего с ним во сне, это почти
неизменно будет результатом чисто физических впечатлений, произведённых на мозг изнутри или извне —
любой опыт который могло переживать его истинное Я, забывается.

Можно наблюдать спящих во всех стадиях — от этого состояния, в котором лишь абсолютное забвение, до
полной и совершенной сознательности на астральном плане, хотя последнее, естественно, сравнительно
редко. Даже человек, достаточно пробуждённый для того, чтобы нередко встречаться с важными опытами этой
высшей жизни, может быть (как часто случается) неспособным в такой степени владеть своим мозгом, чтобы
остановить его поток непоследовательных мысленных картин и вместо этого отпечатать на нём то, что он
хотел бы вызвать в памяти; и таким образом когда его физическое тело просыпается, он может иметь лишь
смутные воспоминания или вовсе никаких воспоминаний о том, что в действительности с ним произошло. И
это достойно сожаления, поскольку он мог встретить многое, имеющее огромный интерес и важность для него.

Он не только может посетить отдалённые сцены превосходной красоты, но может встречаться и обмениваться
идеями со своими друзьями, как живущими, так и отошедшими, которые таким же образом пробуждены на
астральном плане. Ему может весьма посчастливиться встретиться с теми, кто знает гораздо больше, чем он, и
получить от них предупреждение или указание; ему может, с другой стороны, быть оказана привелегия помочь
и дать утешение тем, кто знает меньше, чем он сам. Он может войти в контакт с нечеловеческими существами
различных видов — природными духами, искусственными элементалами, или, хотя это случается довольно
редко, дэвами; он будет объектом всех видов влияний, хороших или плохих, укрепляющих или ужасающих.

Его трансцедентальная мера времени

Но помнит ли он что-нибудь после физического пробуждения или нет, Я, которое в полной мере или хотя бы
частично сознательно относительно своего окружения на астральном плане, начинает вступать во владение
наследием сил, высших, чем те, которыми оно владеет здесь, поскольку его создание, будучи освобождено от
физического тела, обладает очень примечательными возможностями. Его мера времени и пространства
настолько отличается от используемой нами в повседневной жизни, что с нашей точки кажется, что ни
времени, ни пространства для него не существует.

Я не хочу обсуждать здесь вопрос, хотя он и очень интересен, можно ли сказать, что время в действительности
существует, или же это всего лишь ограничение этого низшего сознания, и всё, что мы называем временем —
прошлое, настоящее и будущее — есть лишь "одно вечное Сейчас"; я хочу только сказать, что когда Я
освобождено от физических оков, в состоянии ли сна, транса или смерти, представляется, что оно применяет
некое высшее измерение времени, не имеющее ничего общего с нашим обычным, физиологическим. Сотни
историй могут быть рассказаны в подтверждение этого факта; будет достаточно, если я приведу две — первую,
очень старую (рассказанную, я думаю, Эддисоном в "Спектэйторе")*, и другую, дающую отчёт о событии,
происшедшем совсем недавно, и ещё ни разу не появлявшуюся в печати.

_______
* Русский читатель может ознакомиться с её изложением, очевидно более близким к оригинальному, по книге
Идрис Шаха "Сказки дервишей" — прим. пер.

Иллюстративные примеры этого

Кажется, в Коране есть удивительное повествование о визите на небеса, совершённом однажды утром
пророком Мухаммедом, во время которого он наблюдал различные их области и получил относительно их
самые подробные объяснения, а также имел многочисленные и долгие совещания с различными ангелами;
когда же он вернулся в своё тело, кровать, с которой он поднялся, была всё ещё тёплой, и он обнаружил, что
прошло всего несколько секунд — вода ещё не вся вылилась из кувшина, который он случайно опрокинул,
начиная своё путешествие!

Теперь история Эддисона рассказывает о том, что некий султан Египта считал невозможным поверить в это и
даже с грубой прямотой заявил своему религиозному учителю, что это ложь. Учитель, который был великим
доктором, сведущим в законе и наделённым чудесными силами, предпринял опыт, чтобы доказать
сомневающемуся монарху, что эта история ни в каком отношении не была невозможной. Он принёс большой
таз воды и попросил султана всего лишь опустить голову в воду и вытащить её так быстро, как он сможет.

Царь, согласившись, опустил голову в таз и в сильном удивлении обнаружил себя в месте, совершенно ему
незнакомом — на пустынном берегу возле подножия огромной горы. Когда прошло первое изумление, идея,
наиболее естественная для восточного монарха, пришла ему в голову — он подумал, что был заколдован и
сразу же начал проклинать доктора за такое гнусное предательство. Однако, время шло; он проголодался и
понял, что не оставалось ничего, кроме как найти какие-то способы пропитания в этой незнакомой стране.

Поблуждав некоторое время, он обнаружил нескольких людей, валящих деревья в лесу и обратился к ним за
помощью. Они взяли его себе в помощники и как-то взяли с собой в город, где жили. Там он осел и работал
несколько лет, постепенно копя деньги, и в конце концов смог жениться на богатой. С ней он провёл много
счастливых лет супружеской жизни, умножив семью не менее чем четырьмя детьми, но после её смерти он
встретился со столькими несчастьями, что в конце концов снова впал в нужду и опять, в пожилом возрасте,
стал носильщиком дров.

Однажды, идя по морскому берегу, он сбросил свою одежду и окунулся в море, чтобы искупаться; а когда он
поднял свою голову и стряхнул воду со своих глаз, он в изумлении обнаружил себя стоящим среди своих
прежних придворных и рядом с тогдашним учителем и тазом с водой, стоявшим перед ним. И долго — и это
неудивительно — он не мог поверить, что все эти годы были ни чем иным, как моментальным сном,
вызыванным гипнотическим внушением его учителя, и что в действительности он не сделал ничего, кроме как
быстро погрузил свою голову в таз с водой и вытащил её обратно.

Это хороший рассказ и он вполне иллюстрирует нашу точку зрения, но конечно, мы не имеем подтверждения
его истинности. Совсем иначе, однако, обстоит дело с событием, произошедшим недавно с известным
человеком науки. Как-то он имел несчастье удалить два зуба, и для этой цели как обычно был применён газ.
Интересуясь проблемами, подобными этим, он решил очень внимательно замечать все свои ощущения на
протяжение всей операции, но как только он вдохнул газ, сонное удовлетворение подкралось к нему, и он
скоро забыл своё намерение и вроде бы как впал в сон.

Он встал, как и предполагал, на следующее утро и продолжил со своим обычным циклом научных
экспериментов, лекциями перед различными учёными персонами и т. д., но всё это со своеобразным чувством
повышенной силы и удовольствия — каждая лекция была примечательным успехом, каждый эксперимент вёл
к новым и великолепным открытиям. Так прошёл — день за днём, неделя за неделей — некоторый период,
хотя точного времени назвать нельзя, пока наконец однажды, во время чтения доклада перед Королевским
Обществом, его не стало раздражать невежливое поведение одного из присутствующих, который прервал его
замечанием "теперь всё", а когда он обернулся посмотреть, что это значило, другой голос заявил: "они оба
удалены". Тогда он осознал, что всё ещё сидит в кресле зубного врача и что он прожил этот период
интенсивной жизни всего за сорок секунд!

Ни один из этих случаев, могут сказать, не являлся в точности обычным сном. Но та же вещь случается
постоянно и в обычных снах, и опять же имеются многочисленные свидетельства, показывающие это.

Штеффенс, один из немецких авторов, пишущих на эту тему, сообщает, как будучи мальчиком он спал со своим
братом и ему приснилось, что он на пустынной улице преследовался каким-то ужасным диким зверем. Он
бежал в сильном страхе, однако не мог кричать, пока не прибежал к лестнице, на которую он повернул, но
изнемогши от страха и бега был побеждён животным и жестоко укушен в бедро. Он проснулся, вздрогнув, и
обнаружил, что это брат ущипнул его за бедро.

Рихерс, другой немецкий автор, рассказывает историю человека, проснувшегося от выстрела, который оказался
заключением длинного сна, в котором он стал солдатом, дезертировал, претерпел страшные лишения, был
схвачен, подвергнут пыткам, осуждён и наконец расстрелян — вся эта длинная драма была прожита в момент
пробуждения от звука выстрела. И опять, у нас имеется рассказ человека, который заснул в кресле, куря сигару,
и после того, как ему приснилась богатая событиями многолетняя жизнь, проснулся с всё ещё горящей сигарой.
Можно привести сколько угодно таких достоверных случаев.

Его сила драматизации

Другая примечательная особенность Я, в дополнение к его трансцедентальному измерению времени,
демонстрируется этими историями, и это его способность, или возможно лучше сказать, его привычка
мгновенной драматизации. В только что рассказанных историях о выстреле и щипке можно заметить, что
физический эффект, который разбудил человека, пришёлся кульминацией сна, очевидно занимающего
определённый отрезок времени, однако вызванного в действительности самим этим физическим эффектом.

Теперь новости, так сказать, об этом физическом эффекте, будь это звук или прикосновение, должны быть
переданы к мозгу по нервным волокнам, и эта передача занимает определённое время — лишь малую долю
секунды, конечно, но тем не менее определённое количество, вычисляемое и измеряемое при помощи
сверхточных приборов, используемых в современных научных исследованиях. Я, будучи вне тела, способно
воспринимать с абсолютной мгновенностью без использования нервов и следовательно в курсе того, что
происходит, на ту самую долю секунды раньше, чем информация достигает его физического мозга.

В этот едва измеримый отрезок времени оно похоже и создаёт нечто вроде драмы или серии сцен, ведущих к
событию, пробудившему физическое тело и кульминирующей в нём; и когда по пробуждении оно
ограничивается органами этого тела, оно становится неспособным различать в памяти между субъективным и
объективным и потому воображает, что действительно участвовало в своей собственной драме в состоянии
сна.

Однако эта привычка, похоже, свойственна Я, которое ещё сравнительно неразвито в своей духовности; по
мере того, как происходит эволюция и истинный человек начинает медленно понимать своё положение и
свою ответственность, он вырастает из этих привлекательных упражнений своего детства. Похоже, что так же
как первобытный человек излагает каждое явление природы в форме мифа, так и неразвитое Я драматизирует
каждое событие, попадающее в его поле зрения; но человек, который достиг непрерывности сознания
оказывается настолько занятым работой на высших планах, что не уделяет энергии таким вещам и потому
более не видит снов.

Его способность предвидения

Ещё один результат, который следует из сверхнормального метода изменения времени Я, это то, что для него в
некоторой степени возможно предвидение. Настоящее, прошлое и в определённой мере будущее лежат
открытыми перед ним, если оно знает, как читать их; и оно несомненно таким образом иногда предвидит
события, которые представляют интерес или важность для его низшей личности, и делает более или менее
успешные попытки передать ей впечатление о них.

Когда мы примем во внимание громадные трудности на этом пути в случае обычного человека — а именно
что в действительности само оно возможно ещё наполовину не проснулось, что оно с трудом контролирует
свои различные проводники и не может поэтому избежать искажения сообщения или даже того, что оно будет
пересилено волной желания, случайными потоками мыслей в эфирной части мозга или каким-нибудь лёгким
физическим нарушением в плотном теле — то мы не удивимся, что он так редко полностью преуспевает в
своей попытке. Случается иногда, что полное и совершенное предсказание некоторого события живо
приносится из царства сна; гораздо чаще эта картина искажена или неузнаваема, в то время как иногда всё, что
доходит — это смутное чувство некоего нависшего несчастья, и ещё более часто вовсе ничего не проникает в
тело.

Иногда высказывают мнение, что когда это предвидение случается, это должно быть обычным совпадением,
поскольку если события могут быть в действительности предвидены, они должны быть предопределены, в
каковом случае не может быть свободной воли для человека. Человек, однако, несомненно обладает
свободной волей и потому, как замечалось выше, предвидение возможно только в некоторой мере. В делах
среднего человека, вероятно, оно возможно в очень большой степени, поскольку он не развил воли, которая
заслуживает названия его собственной, и следовательно, в очень многом он — создание обстоятельств; его
карма помещает его среди определённого окружения, и его действие на человека так велико, что оно является
наиболее важным фактором в его истории, и её будущий ход может быть предвиден с почти математической
уверенностью.

Когда мы примем во внимание огромное количество событий, на которые может хоть немного повлиять
действие человека, а также их последствия, вряд ли нам покажется удивительным, что на том плане, где видим
результат всех причин, действующих в настоящее время, может быть предсказана очень большая часть
будущего с определённой точностью даже в деталях. Что это может быть сделано, подтверждается снова и
снова — не только вещими снами, но и "вторым зрением" горцев и предсказаниями ясновидящих; и именно на
этом предсказании следствий из уже существующих причин базируется вся схема астрологии.

Но когда мы имеем дело с продвинутой индивидуальностью — человеком со знанием и волей — тогда
пророчество изменяет нам, поскольку он более не порождение обстоятельств, но в значительной мере их
хозяин. Правда, что основные события его жизни заранее расставлены его прошлой кармой; но способ,
которым он позволяет им влиять на себя, метод, которым от ответит на них и возможно преодолеет их — его
собственные и не могут быть предвидены, разве что как возможности. Такие его действия в их отношении
становятся причинами и таким образом в его жизни образуются цепи событий, не предусмотренные их
первоначальным расположением, и поэтому они не могут быть предсказаны с какой-либо точностью.

Можно привести аналогию из простого эксперимента в механике: если некоторое количество силы приложить
к мячу, заставив его катиться, мы никоим образом не можем учичтожить или уменьшить эту силу после того,
как мяч был запущен, но мы можем противодействовать или изменять её действие, прилагая новую силу в
другом направлении. Та же сила, приложенная к мячу в строго противоположном направлении, остановит его
полностью; меньшая сила, так приложенная, уменьшит его скорость; любая же сила, приложенная с любой
стороны, изменит и скорость, и направление.

Так же и с выработкой судьбы. Ясно, что в каждый данный момент тело, причины которого в действии и
которым ничто не препятствует, неизбежно произведёт определённые результаты — результаты, которые на
высших планах могут уже существовать и потому могут быть точно описаны. Но также ясно, что человек
сильной воли может, приложив новые силы, значительно изменить эти результаты; и эти модификации не
могут быть предвидены любым обычным ясновидением до того, как новые силы будут пущены в ход.

Примеры его использования

Два случая, которые стали недавно известны автору, могут служить отличными иллюстрациями и
возможности предвидения, и также его модификации решительной волей. Джентльмен, чья рука часто
использовалась для автоматического письма, однажды получил таким способом предсказание, пришедшее от
персоны, которую он немного знал, в котором она информировала его, что была оскорблена и рассержена,
поскольку будучи приглашена прочитать лекцию, она не обнаружила в зале в назначенное время никого, и
следовательно не могла сделать свой доклад.

Встретив упомянутую даму через несколько дней и предположив, что письмо относится к прошедшему
событию, он выразил своё сочувствие по поводу её разочарования, а она заметила с превеликим удивлением,
что сказанное им очень странно, так как хотя она ещё не прочитала своей лекции, она собиралась сделать это
на следующей неделе и надеялась, что пророчество письма не сбудется. Хотя это событие казалось
маловероятным, пророческий характер записи подтвердился: в зале никого не было, лекция не была
прочитана, и лектор была очень раздосадована и огорчена, в точности как предсказывало автоматическое
письмо. Кто был существом, вдохновившим это письмо, представляется неясным, но это очевидно был некто,
функционировавший на том плане, где предвидение возможно; и возможно это в действительности было, как
и заявлялось, Я лектора, желающее предотвратить её расстройство, подготовив к этому её ум на этом низшем
плане.

Если это было так, могут сказать, почему же оно не повлияло на неё непосредственно? Оно могло быть
полностью неспособным сделать это, и чувствительность её друга могла оказаться единственным возможным
каналом, через который оно могло передать своё предупреждение. Этот метод может показаться окольным, но
изучающие эти вопросы хорошо знают, что имеется много примеров, из которых очевидно, что такие методы
коммуникации, как применённый здесь, остаются абсолютно единственно возможными.

В другом случае тот же джентльмен получил тем же способом нечто, объявленное письмом другой подруги,
рассказывающее длинную и грустную историю из её недавней жизни. Она объяснила, что оказалась в очень
большой беде, а все трудности первоначально возникли из разговора (который она привела в деталях) с
определённым лицом, при котором она была убеждена, во многом против своего собственного чувства,
принять некоторый порядок действий. Она продолжала описывать, как годом позже, или около того,
последовала серия событий, непосредственно связанная с принятием ею этого порядка действий и
кульминировавшая в совершении ужасного преступления, которое навсегда омрачило её жизнь.

Как и в предыдущем случае, когда джентльмен впоследствии встретил подругу, от которой предположительно
пришло письмо, он сказал ей, что оно содержало. Она ничего не знала о такой истории, и хотя она была очень
поражена её подробностями, они тогда решили, что в ней ничего нет. Через некоторое время, к её сильному
изумлению, разговор, предсказанный в письме, в действительности имел место и её склоняли к тому самому
ходу действий, который предзнаменовывал ужасный конец. Она могла уступить, не доверяя собственному
суждению, как было в предсказании, но помня это, однако, она сопротивлялась самым решительным образом,
даже когда такое её отношение вызвало удивление и боль у друга, с которым она разговаривала.
Последовательность действий, указанная в письме, не последовала и время предсказанной катастрофы
наступило и прошло без всяких необычных происшествий.

Так могло быть сделано в любом случае, могут сказать. Возможно так, но помня, как точно исполнилось другое
предсказание, нельзя не чувствовать, что предупреждение, переданное этим письмом, возможно
предотвратило совершение преступления. Если так, тогда это хороший пример того, как наше будущее может
быть изменено усилием решительной воли.

Его символическое мышление

Другой момент, который стоит заметить в связи с условиями, в которых находится Я вне тела во время сна, это
то, что оно склонно мыслить в символах — иначе говоря, то, что здесь будет идеей, требующей многих слов
для выражения, в совершенстве передаётся ему одним символическим образом. Если теперь такая мысль
отпечатается в мозгу и таким образом вспомнится при бодрствовании, она конечно потребует перевода. Часто
ум выполняет эту функцию должным образом, но иногда символ вспоминается без своего ключа, приходя
непереведённым, каким он был; тогда возникают недоразумения.

Многие, однако, совершенно привыкли к переносу этих символов таким способом и пытаются изобрести для
них интерпретацию уже здесь. В таких случаях каждый человек обычно склонен иметь свою собственную
символику. Миссис Кроу упоминает в своей "Ночной стороне природы"* про "леди, которая, какое бы
несчастье ни надвигалось, видела во сне большую рыбу. Однажды ей приснилось, что эта рыба укусила два
пальца её маленького мальчика. Сразу же после этого его школьный товарищ покалечил эти два пальца, ударив
его топором. Я встречалась с несколькими людьми, которые по опыту научились воспринимать определённый
сон, как предсказание несчастья." Здесь, однако, имеется немного пунтков, в которых большинство этих
видящих сны согласны — как например сон о глубокой воде значит приближающуюся беду и что жемчужины
являются знаком слёз.

_______
* Crowe, "The Night Side of Nature", c. 54.

V. Факторы в создании снов

Исследовав таким образом условия, в которых находится человек во сне, мы видим, что факторы, которые
могут участвовать в создании снов, следующие:

1. Высшее Я, которое может находиться в любом состоянии сознания от почти полной нечувствительности до
полного владения своими способностями, и по мере того, как оно приближается к последнему состоянию, оно
всё более полно входит во владение силами, превышающими те, которыми большинство из нас обладает во
время бодрствования.

2. Астральное тело, вечно трепещущее от диких порывов эмоций и желаний.

3. Эфирная часть мозга, с беспрестанной чередой несвязанных картин, проносящихся через неё.

4. Низший физический мозг, со своим инфантильным полусознанием и привычкой выражать всякое
воздействие в образной форме.

Когда мы отходим ко сну, наше Я выходит и предоставляет свои различные покровы самим себе в большей
степени, чем обычно; но следует помнить, что отдельные сознания этих проводников, когда им дают таким
образом проявить себя — весьма зачаточного характера. Когда мы добавим, что каждый из этих составляющих
гораздо более более чувствителен к впечатлению извне, чем обычно, мы увидим, что не следует удивляться,
что воспоминание по пробуждении, которое является чем-то вроде синтеза всех различных происходящих
процессов, должно быть обычно чем-то обескураживающим. А теперь позвольте нам, держа эти мысли в умах,
посмотреть, как различные типы снов, обычно переживаемых, можно классифицировать.

I. Истинное видение

Это то, что собственно не может быть классифицировано как сон вообще; случай, в котором Я видит
некоторый факт на одном из высших планов природы, или получает внушение о нём от более продвинутого
существа; тем или иным образом оно становится осведомлено о факте, знание которого важно для него; или
например оно наблюдает некое великолепное и облагораживающее видение, которое воодушевляет и
укрепляет его. Счастлив человек, к которому такое видение приходит с ясностью, достаточной для
преодоления всех препятствий на своём пути и прочного запечатления в его бодрственной памяти.

II. Вещий сон

Это мы тоже должны отнести исключительно к действию Я, которое или предвидит само, или извещено о
некотором будущем событии, к которому оно желает подготовить своё низшее сознание. Степень ясности и
точности этого может быть различной, согласно способности самого Я воспринять это, а восприняв,
отпечатать это в своём бодрствующем мозгу.

Иногда это событие — один из серьёзных моментов, типа смерти или несчастья, так что мотив попыток Я
сообщить о нём очевиден. В других случаях, однако, предсказанный факт кажется неважным, и для нас трудно
понять, почему Я вообще беспокоится об этом. Конечно, всегда возможно, что в таком случае вспомненный
факт мог быть лишь незначительной деталью некого гораздо большего видения, остальная часть которого не
прошла в физический мозг.

Часто пророчество очевидно посылается с целью предупреждения и не требуется приводить примеры того, как
видевший сон получил предупреждение и спасся от увечья или смерти. В большинстве же случаев подсказкой
пренебрегают или истинное указание остаётся непонятым, пока не приходит исполнение. В других случаях
предпринимается попытка действовать согласно предложению, но однако условия, которыми видевший сон
не может управлять, приводят его против желания в предсказанное положение.

Истории о таких вещих снах так обычны, что читатель может легко найти некоторые из них почти в любой
книге на эту тему. Я привожу следующий пример из "Настоящих историй о привидениях" В. Т. Стэда*.

_______
* W. T. Stead, "Real Ghost Stories", c. 77.

Герой этого рассказа был кузнецом на фабрике, машины которой приводились водяным колесом. Он знал, что
колесо давно не ремонтировалось и однажды ночью ему приснилось, что когда на следующий день по
окончании работы управляющий задержал его, чтобы отремонтировать колесо, то его нога соскользнула и была
зажата между двумя колёсами, покалечена и впоследствии ампутирована. Утром он рассказал сон своей жене и
решил в этот вечер не показываться на глаза, если он потребуется для ремонта колеса.

Днём управляющий объявил, что колесо должно быть отремонтировано, когда вечером рабочие уйдут, но
кузнец решил спрятаться, пока этот час не настал. Он побежал к лесу, находившемуся в окрестности, решив
спрятаться в нём. Выйдя на площадку, где лежали пиломатериалы, принадлежащие фабрике, он обнаружил
парня, крадущего куски дерева из штабеля. Он начал преследовать вора с целью спасти украденную
собственность и был так возбуждён, что совсем забыл о своём решении, а перед тем, как вспомнить о нём,
оказался снова на фабрике как раз после того, как рабочие были распущены.

Он не смог избежать указания и поскольку он был главным кузнецом, ему пришлось отправиться на колесо, но
он решил быть необычайно осторожным. Несмотря на всё его внимание, его нога однако соскочила и зажалась
между двумя колёсами, точно так же, как он видел во сне. Она была раздавлена так сильно, что его пришлось
отнести в Брэдфордскую больницу, где нога была ампутирована выше колена; так вещий сон сбылся во всех
отношениях.

III. Символический сон

Это также результат работы Я, и в действительности, должно быть определено почти как менее успешный
вариант предыдущего типа снов, поскольку в конце концов это — несовершенно проинтерпретированная
попытка с его стороны передать информацию относительно будущего.

Хороший пример этого вида снов был описан сэром Ноуэлом Пэйтоном в письме к миссис Кроу,
опубликованном ею в "Ночной стороне природы". Великий художник пишет:

"Этот сон моей матери был следующим: Она стояла в длинной, тёмной и пустой галерее; с одной стороны был
мой отец, с другой — моя младшая сестра, за ней — я и остальные члены семьи следовали по возрасту. ... Все
мы стояли молча и неподвижно. Наконец оно сошло — невообразимое нечто, которое, простирая перед собою
свою мрачную тень, покрыло всю обыденность предыдущего сна удушливой атмосферой ужаса. Оно вошло,
крадучись спустившись по трём ступенькам, которые вели от входа в эту камеру ужасов, и моя мать
чувствовала, что это была Смерть.

Оно несло на своём плече тяжёлый топор и пришло, подумала она, уничтожить её маленьких детей. При входе
этого призрака моя сестра Алексис вырвалась из ряда, встав между ним и моей матерью. Он поднял свой топор
и собирался ударить мою сестру Кэтрин — удар, который к своему ужасу моя мать не могла перехватить, хотя
схватила для этого трёхногую табуретку. Она чувствовала, что не могла бросить табуретку в фигуру, не убив
Алексис, которая ещё находилась между ней и ужасной тварью...

Топор опустился и бедная Кэтрин упала. Снова топор был поднят ужасным призраком над головой моего
брата, который стоял следующим в ряду, но теперь Алексис скрылась где-то позади ужасного визитёра и моя
мать с криком метнула табуретку в его голову. Он исчез и она проснулась...

Через три месяца все мы заболели скарлатиной. Моя сестра Кэтрин умерла почти сразу же, принесённая в
жертву, согласно грустным мыслям моей матери, чрезмерному вниманию к Алексис, угроза которой казалась
более серьёзной. Предсказание сна было частично выполнено.

Я также был на пороге смерти — оставленный врачами, но не моей матерью; она верила в моё выздоровление.
Но за моего брата, которому вряд ли вообще угрожала опасность, но над головой которого в видении был
занесён топор, она боялась очень сильно, поскольку не могла вспомнить, был ли нанесён удар, когда исчезало
привидение. Мой брат выздоровел, но возник рецидив и он еле остался в живых, но Алексис — нет. Год и
десять месяцев бедное дитя болело... и я держал её маленькую руку, когда она умерла... Таким образом этот сон
сбылся."

Очень любопытно здесь заметить, как точно отрабатывались детали символизма, даже вплоть до
предполагаемой жертвы Кэтрин в пользу Алексис и разницу в характере их смерти.

IV. Живой и связанный сон

Иногда это воспоминание, более или менее точное, реального астрального опыта, который пережило Я,
путешествуя вдали от своего спящего физического тела; более часто, возможно, это драматизация, которую
развило Я из некого пустякового физического звука или прикосновения, или случайной идеи, которой
случилось поразить его.

Примеры последнего вида уже приводились, и можно также найти примеры первого. Мы можем взять в
качестве этого приведённый мистером Эндрью Лэнгом в "Снах и призраках"* рассказ известного французского
врача Бриера де Буамона, который описывает свой личный опыт.

_______
* Andrew Lang, "Dreams and Ghosts", c.35.

"Мисс С., леди прекрасного ума, жила до своей свадьбы в доме своего дяди Д., знаменитого врача и члена
Института. Её мать жила тогда в сельской местности и была серьёзно больна. Однажды ночью девушке
приснилась мать, бледная и умирающая; она особенно сожалела об отсутствии двух её детей, одного — кюре в
Испании и другого (её) — в Париже.

Затем она услышала, как произнесли её собственное имя, полученное при крещении — "Шарлотта!" и в своём
сне она увидела людей вокруг своей матери, которые принесли её маленькую племянницу и крестницу
Шарлотту из соседней комнаты. Она показала знаком, что хотела не эту Шарлотту, а свою дочь из Парижа. Она
изобразила глубочайшее сожаление; выражение её лица изменилось, она откинулась назад и умерла.

На следующий день грустное настроение мисс С. привлекло внимание её дяди. Она рассказала ему свой сон и
предположила, что её мать умерла. Через несколько месяцев, когда её дядя отсутствовал, она приводила в
порядок его бумаги, которые он не хотел, чтобы кто-либо трогал. Среди них было письмо, содержащее
историю смерти её матери со всеми деталями её собственного сна, которое Д. скрывал, чтобы оно не потрясло
её слишком сильно."

Иногда ясновидческий сон касается вопросов меньшей важности, нежели смерть, как в следующем случае,
который приведён доктором Ф. Дж. Ли в "Проблесках в потёмках"*. Матери приснилось, что она видит своего
сына в странно выглядевшей лодке, стоящего на ступеньке внизу лестницы, ведущей на верхнюю палубу. Он
выглядел очень бледным и уставшим и говорил ей серьёзно: "Мама, мне негде спать". Через некоторое время от
сына приходит письмо, в котором он прилагает набросок этого любопытного судна, демонстрирующий
лестницу, ведущую на верхнюю палубу; он также объяснил, что в определённый день (когда его мать видела
сон) шторм чуть не потопил их лодку и безнадёжно намочил его кровать, и этот отчёт кончался словами "мне
было негде спать".

_______
* F. G. Lee, "Glimpses in the Twilight", c. 108.

Совершенно ясно, что в обоих этих случаях спящие, движимые мыслями любви и тревоги, действительно
путешествовали в астральном теле во время сна к тем, чья судьба их так остро интересовала и просто были
свидетелями различных событий, имевших место.

V. Беспорядочный сон

Этот сон, который наиболее обычен из всех, может быть вызван, как уже указывалось, различными способами.
Это может быть просто более или менее совершенное воспоминание серии несвязанных картин
бессмысленным автоматическим действием низшего физического мозга; это может быть воспроизведение
потока случайной мысли, который протекает через эфирную часть мозга; если чувственные образы любого
рода попадают в него, то это происходит по причине беспрерывных волн земного желания, возможно
стимулированного неким вредоносным влиянием астрального мира; это может быть и в результате
несовершенной попытки драматизации со стороны неразвитого Я; или это может быть (и наиболее часто
является) результатом нераспутываемой смеси некоторых или всех этих влияний. Способ, которым происходит
такое смешение, возможно станет яснее из короткого отчёта о некоторых экспериментах с сонным состоянием,
проведённых недавно Лондонской ложей Теософического общества с помощью некоторых ясновидящих
исследователей, оказавшихся среди его членов.

Целью, поставленной при исследовании, часть которого я собираюсь описать, было выяснить, насколько
возможно для высшего Я обычного человека дать во время сна впечатление, достаточное для того, чтобы
вспомнить его при пробуждении; а также было желательно, насколько возможно, выяснить, какие препятствия
обычно стоят на пути такого вспоминания. Первый эксперимент был сделан на среднем человеке малого
образования и грубой внешности — типичном австралийском пастухе, чья астральная форма, наблюдаемая
плавающей над его телом, внешне была немногим более, чем бесформенный сгусток тумана.

Было обнаружено, что сознание тела на кровати было тусклым и тяжёлым, как в отношении плотной, так и
эфирной части. Первая в некоторой мере отвечала на внешние стимулы — например брызгание двух или трёх
капель на лицо вызывало в мозгу (хотя с некоторым запозданием) картину сильного ливня; в то время как
эфирная часть мозга как обычно была каналом для бесконечного потока несвязанных мыслей, она редко
отвечала на любые производимые ими вибрации, и даже когда отвечала, то казалась медлительной в своём
действии. Я, плававшее над ним, было в неразвитом и полусознательном состоянии, но астральная оболочка,
хотя и бесформенная и неопределённая, демонстрировала определённую активность.

На плавающий астрал можно было в любой момент воздействовать сознательной мыслью другого человека с
лёгкостью, которую трудно вообразить; и в этом случае был сделан эксперимент по выводу его на некоторое
небольшое расстояние от физического тела на кровати, с тем результатом однако, что как только оно
оказывалось более чем в нескольких ярдах, в обоих проводниках проявилась определённая неловкость и
возникла необходимость отказаться от этой попытки, поскольку очевидно всякий дальнейший вывод заставил
бы человека проснуться, возможно в состоянии сильного ужаса.

Была выбрана определённая сцена — один из наиболее прекрасных видов с вершины горы в тропиках — и
живая картина его была спроектирована оператором в сонное сознание его Я, которое приняло и исследовало
его, хотя в тусклой, апатичной и безразличной манере. После того, как эту сцену подержали перед его взором
некоторое время, этот человек проснулся, а целью было, конечно посмотреть, вспомнит ли он её как сон. Его
ум, однако, не содержал совершенно ничего на эту тему, и кроме некоторых смутных побуждений совершенно
животного характера, он не вынес никаких воспоминаний из состояния сна.

Было сделано предположение, что возможно постоянный поток мыслеформ извне, текущий через его мозг, мог
составить препятствие, так отвлекая его, что сделал невосприимчивым к влиянию его высших принципов; так
что когда этот человек снова заснул, вокруг его тела была сформирована магнетическая скорлупа с целью
предотвратить доступ этого потока и эксперимент был предпринят снова.

Будучи таким образом избавлен от своей обычной пищи, его мозг начал очень медленно и сонно
разворачивать из себя сцены прошедшей жизни человека; но когда он снова встал, результат был точно таким
же — его память была совершенно свободна от сцены, показанной ему, однако у него осталась смутная идея о
виденном во сне событии его прошлого. Этот субъект был на время признан безнадёждым, поскольку было
очевидно, что его Я слишком малоразвито и его кармические причины — слишком сильны, чтобы дать
какую-либо возможность успеха.

Другая попытка, предпринятая с этим человеком в более поздний период, не была такой полной неудачей;
сцена, показанная ему в этом случае, была очень волнительным инцидентом с поля боя, который был выбран,
как возможно более подходящий, чтобы воззвать к его типу ума, нежели пейзаж. Эта картина несомненно была
принята этим неразвитым Я с гораздо большим интересом, чем другие, но однако, когда человек проснулся,
воспоминание прошло; всё, что осталось, было неопределённой идеей о том, что он боролся, но где и почему
— он совершенно забыл.

Следующим объектом была выбрана личность гораздо высшего типа — человек моральной жизни,
образованный и интеллектуальный, с широкими филантропическими идеями и возвышенными амбициями. В
его случае плотное тело мгновенно ответило на водяной тест очень представительной картиной страшной
грозы, а это, в свою очередь, подействовав на эфирную часть мозга, вызывало по ассоциации целую серию
живо представленных сцен. Когда это возбуждение прошло, начал протекать обычный поток мыслей, но
можно было видеть, что гораздо б'ольшая часть их вызывала отзвук в этом мозгу — и также эти ответные
вибрации были значительно сильнее, и что в каждом случае начиналась цепь ассоциаций, которая иногда
исключала поток извне на некоторый период времени.

Астральный проводник этого субъекта был гораздо более определённым в своих очертаниях и тело из более
плотной астральной материи внутри него было очень верным воспроизведением его физической формы; и в то
время, как желание было определённо менее активно, само Я обладало намного высшей степенью сознания.

Астральное тело в этом случае могло быть выведено на расстояние нескольких миль от физического без
видимого создания малейшего чувства беспокойства в них обоих.

Когда тропический пейзаж был представлен этому Я, оно сразу схватило его, высоко оценив, восхищаясь и
задерживаясь на его красотах в сильном энтузиазме. После того, как ему дали полюбоваться некоторое время,
человек был разбужен, но результат оказался несколько разочаровывающим. Он знал, что у него был красивый
сон, но совершенно не мог вспомнить никаких деталей, немногие ускользающие фрагменты, наиболее
заметные в его уме, были остатками бессвязной деятельности его собственного мозга.

Тогда с ним, как и с другим человеком, эксперимент был повторен с добавлением магнетической оболочки
вокруг тела, и в этом случае, как и в прежнем, мозг сразу же начал разворачивать свои собственные картины.
Его Я приняло пейзаж с ещё б'ольшим энтузиазмом, чем в первый раз, сразу узнав, как вид, уже виденный
ранее и исследуя его, участок за участком, с экстатическим восхищением его многочисленными красотами.

Но в то время как оно таким образом было поглощено его созерцанием, эфирный мозг внизу забавлялся
вызыванием картин его школьной жизни, и наиболее выдающейся была сцена зимнего дня, когда земля была
покрыта снегом, а он и несколько его товарищей играли в снежки на школьной площадке.

Когда человек встал, как обычно, эффект был сверх меры любопытным. У него осталось очень живое
воспоминание о том, как он стоял на вершине горы, любуясь великолепным видом, и он даже совершенно ясно
помнил основные особенности пейзажа, но вместо пышной тропической зелени, которая в реальном виде
демонстрировала такое богатство, он видел окружающую страну полностью укрытой в снежный убор! И ему
казалось, что лишь миг он с восхищением упивался красотой панорамы, развёрнутой перед ним, и внезапно
обнаружил себя, после одного из быстрых переходов, таких частых в снах, играющим в снежки с давно
забытыми товарищами детства в старом школьном дворе, о котором он много лет и не вспоминал.

Несомненно, эти опыты очень ясно показывают, как воспоминание о наших снах становится столь хаотичным
и непоследовательным, каковым оно часто является. В дополнение к этому они также объясняют, почему
некоторые люди — в которых Я неразвито и земные желания сильны — никогда не видят снов вообще, и
почему многие другие лишь время от времени, при стечении благоприятных обстоятельств, способны
сохранять спутанные воспоминания о ночных приключениях; и далее, мы видим из них, что если человек
хочет получить в своём бодрствующем сознании результаты того, чему его Я может научиться во время сна,
для него совершенно необходимо добиться контроля над своими мыслями, подчинить все низшие страсти и
настроить свой ум на высшие предметы.

Если он возьмёт на себя труд сформировать во время своей дневной жизни привычку связной и
концентрированной мысли, он скоро обнаружит, что преимущество, которое он получает при этом, не
ограничивается в своём действии дневным временем. Пусть он научится держать свой ум под контролем и
покажет, что он хозяин его также как своих низших чувств, пусть он терпеливо работает над достижением
абсолютного контроля над своими мыслями, так, чтобы он всегда точно знал, над чем думает и почему; и он
обнаружит, что его мозг, тренированный таким образом слышать только предложения высшего Я, будет
оставаться спокойным, когда не используется и откажется принимать и отвечать на случайные потоки из
окружающего океана мысли, и так он перестанет быть непроницаемым для влияний с менее материальных
планов, где взгляд проницательней и суждение вернее, чем они вообще могут быть здесь.

Совершение очень простого магического действия может помочь некоторым людям в этой тренировке
эфирной части мозга. Картины, которые он разворачивает сам по себе (когда поток мыслей отрезан),
определённо менее препятствуют вспоминанию опыта Я, чем буйный порыв самого этого потока мыслей; так
что исключение этого мутного потока, в котором намного больше злого, чем доброго, само по себе —
значительный шаг к желаемой цели. И это во многом может быть выполнено без серьёзных трудностей. Пусть
человек, когда он ложится спать, подумает об ауре, которая окружает его; пусть он сильно пожелает, чтобы
внешняя поверхность этой ауры стала оболочкой, защищающей его от проникновения влияний извне, и
аурическая материя повинуется его мысли; оболочка на самом деле сформируется вокруг него и поток мыслей
будет исключён*.

_______
* Предупреждение. Учащиеся, желающие для какой-нибудь цели защитить свои физические тела во время сна,
должны быть предупреждены против повторения ошибки, совершённой некоторое время назад моим хорошим
другом, который приложил премного усилий для окружения себя особо непроницаемой оболочкой, но сделал
её из астральной материи вместо эфирной, и следовательно, взял её с собой, когда покинул своё физическое
тело! Естественно, результатом было то, что физическое тело осталось совершенно незащищённым, в то время
как сам он плавал над ним всю ночь, заключённый в тройные доспехи, будучи абсолютно не в состоянии
послать и единой вибрации в помощь кому-либо, или принять помощь или благотворное влияние через мысли
любви, которые могли быть направлены к нему учителями и друзьями. (Ч. Ледбитер, "Скрытая сторона вещей"
(The Hidden Side of Things) — прим. пер.).

Другой пункт, сильно проявившийся в наших дальнейших исследованиях — это огромная важность последней
мысли в уме человека при его погружении в сон. Огромное большинство людей вовсе не учитывают этого,
однако оно действует на них физически, умственно и морально.

Мы увидели, как пассивен и как легко подвержен влиянию человек во время сна; если он входит в это
состояние с мыслью, сосредоточенной на возвышенных и святых вещах, он этим соберёт вокруг себя
элементалов, созданных подобными мыслями других; его отдых спокоен, его ум открыт к впечатлениям свыше
и закрыт для низших, поскольку он запустил его работать в правильном направлении. Если же наоборот, он
засыпает с нечистыми и земными мыслями, текущими через его мозг, он притягивает к себе всех грубых и злых
созданий, проходящих недалеко от него, и его сон нарушается дикими порывами страсти и желания, которые
оставляют его слепым к видениям и глухим к звукам, приходящим с высших планов.

Все серьёзные теософы поэтому должны особо отметить важность поднятия своих мыслей на наивысший
уровень, на который они способны, перед тем, как позволить себе впасть в сон. И помните, что то, что сперва
кажется лишь вратами сновидения, иногда может вести в те б'ольшие царства, лишь в которых возможно
истинное видение.

Если человек ведёт свою душу неуклонно ввысь, её внутренние чувства в конце концов начнут раскрываться;
свет внутри храма будет разгораться всё ярче и ярче, пока не придёт полное непрерывное сознание, и тогда он
больше не будет спать. Лечь спать больше не будет значить для него впасть в забвение, а просто шагнуть
сияющим, радостным, сильным в ту более полную и благородную жизнь, где усталость никогда не может
прийти — где душа всегда учится, даже если всё её время занято служением; поскольку это служение великим
Учителям Мудрости, и великолепная задача, которую они поставили перед ним — помогать на пределе своих
сил их непрекращающейся работе для помощи и руководства эволюцией человечества.